Жизнь в свинарнике была сыта и беззаботна. Еда, свет и вода буквально падали на жителей свинарника с потолка. Хрюшки никогда не задумывались откуда это все берется и воспринимали это как данность, поскольку были заняты размышлениями гораздо более глубинными. Причем
иногда в прямом смысле слова. Одними из главных вопросов, которыми живо интересовались в свинарнике – были проблемы: кто на заре мироздания выкопал посреди свинарника Черную лужу и, как правильно чтить протохряка Степана Мадеру, изображение которого висело под потолком в красном углу катуха. Одной из краеугольных истин учения протохряка было утверждение, что свиньи – самые древние животные и на них держится мироздание, мол за эти заслуги и одаривает природа свинарник всеми благами.
Хрюшки изредка пытались выбрать на гетьманство самого умного, который наконец бы решил все эти вопросы, но получалось у них это не очень хорошо. Как правило эти выборы заканчивались большим шухером с ритуальным сжиганием покрышек, не ясно откуда бравшимися, но которые прованивали при этом всю округу. От чего округа была, прямо сказать, не в восторге, но терпела. Кстати, странно, но в результате каждого шухера во главе свинарника вставали не самые достойные хрюшки. А последние два шухера вообще закончились каким-то позором, в результате которого свинарник возглавляли странные животные в круглых головных уборах из-под которых торчали два черных локона шерсти по бокам.
И последний гетьман имел странную особенность все нюхать. Он нюхал постоянно и с удовольствием все, что
ыло окрашено в белый цвет. После этого становился особенно резв и находился в приподнятом настроении. Однажды, он зашел за угол, а когда вернулся зашелся радостным визгом:
«Шановне! — крикнул поросенок, — За углом медведи варят борщ! А борщ – наш, у нас и справка есть!»
«Сегодня завтрашний борщ не все могут есть. Точнее, могут есть не только лишь все. Не каждый может это делать», — неожиданно прохрюкал боевой свин Хрючко. Он всегда говорил такое, что сам не мог понять. Но говорил это с серьёзным видом, чтобы никто не заподозрил его в непроходимой глупости.
«А борщ с шоколадом?», — зачем-то спросил предыдущий гетьман Поросенко. «Если с шоколадом, то он не наш, а мой». Поросенко сам очень любил водку, но, чтобы его не заподозрили в алкоголизме, всегда переводил разговор на шоколад.
Тут поднялась такая хрюканина, что слов уже было не разобрать, но по итогу дискуссии весь свинарник решил направить медведям ультиматум о запрете варить борщ. А если медведи откажутся – то свинарник обратится во Всемирный совет свиней, который запретит продавать медведям капусту, свеклу и картошку. Вот мол тогда и посмотрим, как вы будете варить борщ.
Когда медведи получили официальную бумагу от свиней на бланке с трезубой вилкой сначала посмеялись, но потом решили, что надо объяснить свиньям, что борщ общий и они не будут спр
шивать ни у кого разрешения, что и как готовить. А если свиньи не угомонятся, то напомнят, что свинарник был построен медведями специально, чтобы не так воняло в округе от продуктов жизнедеятельности пятачков.
Этот пассаж от медведей так возмутил свинарник, что хрюшки визжали чуть больше недели. А когда вдоволь навизжались решили обратиться в соседний серпентарий, чтобы змеи помогли запретить медведям варить борщ. Тут терпение медведей лопнуло. Берлога решила быстро надавать подзатыльников и направила в катух Свинно-Вылечивающий Отряд.
От подзатыльника свиньи пришли в какое-то неистовство. Но больше их возмутили слова медведей о строителях катуха, напрочь опровергающее учение Мадеры, на котором держалось вся свиная идеология. Из серпентария начали подначивать свиновозмущение и завязалась драка.
Тут же собрался Всемирный совет свиней, принявший резолюцию под названием «Осуждение коварного нападения на свинарник из-за угла и по предварительному сговору».
Медведи ненадолго застыли в недоумении. А потом начали разносить катух под фундамент. Благо у них было на это право: сами построили – сами и разломали.